“Ээээ, куда тебя опять понесло…” – размышлял я под гудение винта Ми-8, разглядывая в иллюминатор бесконечную, уходящую за горизонт тундру. Дождался очередного пути в неизвестность, в облике которой ныне предстал остров Вайгач, находящийся как говорят между “старой” и Новой Землей… Каждый шаг на земле является звеном одной непрерывной цепи, называемой жизнью, значит я просто живу, отправляясь в какие-то странствия. Вайгач - это Урал, Урал – мой родной край и в конце концов – планета – наш дом – поэтому и лечу под звонкие обороты пропеллера…

Первый день пути иду мимо маяков, образующих сигнальную линию вдоль всего побережья. Маяки – это тоже своеобразные идолы, застывшие на одном месте и упрямо смотрящие в море своими прожекторами. Вспомнилось сравнение Вайгача с островом Пасхи, где-то услышанное…

Покидаю береговую линию, и ухожу навстречу холмистым далям Священной Земли.

Вспоминается легенда острова. Когда-то жили здесь Вэсако и Ходако и было у них четыре сына, которые ушли по четырем сторонам света и обозначили границы священной территории ненцев. Роща Харв-Пад на западе, гора Минисей на юге, Ню-Хэг -утес на Вайгаче на севере и на востоке – полуостров Ямал. Я глядел на компас, мысленно стирая названия сторон света и заменял их на новые, необычные для меня слова.  Стрелка все время держит направление на Ню-Хэг, я шел курсом – Ню-Хэг – Харв-Пад, удаляясь от поселка Варнек в бухту Лямчина. Такая подмена названий позволяла почувствовать землю, принадлежащую только одному народу и увидеть бездну за пределами этой земли… Словом – оказаться на отдельной планете ненцев, для которой не существует каких-либо других народов, языков и цивилизаций. Стать своего рода инопланетянином на земле, красота которой иногда заставляет верить в то, что ты находишься в путешествии по другим мирам…

Всё больше удаляясь в тундру – я все сильнее погружался в мир дикой природы и древней, тесно связанной с ней духовной культуры местных жителей. Солнце казалось огненным бубном, в который подобно колотушке стучал ветер, многочисленными отзвуками отдаваясь в каждом холме. Мир гор становился театром для выступления ветра и солнца.

В бухте Лямчина я встретился с человеком, который назвал себя хранителем Семиликого Идола. Никогда ранее, бывая среди ненцев, мне не удавалось увидеть человека, открыто и смело говорящего о своей Вере, переданной и пронесенной целыми поколениями родного народа. В последующем изложении я буду называть его шаманом.

Обычно к шаману заходят в гости либо попы-церковники со своими проповедями, непонятно, как и зачем оказавшиеся в тех местах, либо научные деятели, изучающие птиц и морских обитателей, просто туристические группы. Все ведут с ним свое общение. Я начал разговор с легенды об острове и этим заинтересовал шамана. Понял это, когда рассказал свой сон, случившийся незадолго до начала путешествия на остров:

- Откуда-то сверху я стремительно падаю на землю. Упав лицом вниз, не испытав никаких болевых ощущений, плавно поднимаю взгляд и вижу море. Лежу на побережье перед бескрайними синими просторами. Справа, в двух шагах от меня вдруг замечаю чьи-то стопы, твердо стоящие на камнях. От кожаных мокасин, в которые были обличены ноги, я перевожу взгляд выше и достигаю им головы рядом стоящего человека. Он застыл в каменном молчании и огненным взглядом смотрел мне в глаза!

- На меня похож не был? – не дав мне продолжить, спросил шаман

- Он был в маске – ответил я.

После этих слов собеседник хитрым взглядом обвел помещение своего дома и сказал:

- Где-то ведь у меня была маска! Где-то она была…

После чаепития мы вдвоем отправились на небольшой остров в гости к семиликому, преодолев небольшой пролив на веслах.

Придя к идолу, шаман закурил трубку – а потом положил ее рядом с ним. Дым табака, струясь, извивался вокруг деревянного тела. Я решил прочитать свое стихотворение:

На волнах, как на качелях,

Где бескрайние моря,

Остров, я тебя касаюсь

- Неизвестная земля!

Где волна гремит о скалы,

Извиваясь как огонь,

К камню первому причала

Я прижму свою ладонь

Здесь уже другие боги.

Нум спускается с небес,

Запуская голос строгий

В сотни каменных сердец

И ладонь услышит сердце

Древней северной земли

И увидит как под солнцем

Пробуждались идолы.

Наступило молчание…Я сидел и думал – зачем трогать чужую культуру, ведь христианство – южная религия - а Север совсем другой – и не надо в него лезть со своим “уставом” Пытался вспомнить второе свое стихотворение, посвященное Семиликому Идолу сожженному в 1827 году – но целиком не получилось его тогда воспроизвести:

Семь лиц гуляют по волнам,

Их взоры держит океан.

Они идут к своей земле,

Качаясь пеплом на волне.

Когда-то были сожжены

И ветром в море снесены.

Погружены во вечный сон

Семь лиц, познавшие огонь!

И в этом вечном тихом сне

Они идут к своей земле,

И кажется, что тихий прах

Бесшумно дремлет на волнах

А может, издает он плач:

“ Скорей! Возьми меня, Вайгач…”

Мы вернулись на Вайгач. Я провел с шаманом еще один день, а потом ушел, чтобы не надоедать своим присутствием. Пошел дальше бродить по сокровищам Каменного Пояса, окруженного океаном. Путь стелился к каньонам и водопадам рек, пробивших глубокие долины и раздвинувших гигантские стены ущелий высотой в десятки метров. Я остановился на высоком берегу притока Талаты и решил пару дней пожить на краю ущелья рядом с водопадом.

Во время дневной стоянки казалось, что солнце вращается вокруг палатки, подобно спутнику, совершая по кругу яркие касания моего походного жилья, проходя последовательно от одной его стенке к другой. Солнце как будто разглядывало палатку со всех сторон и, уставшее от наблюдения за ней, ночью неспешно спускалось к горизонту.

Пребывая несколько дней в ущелье Талаты, я подолгу смотрел на скалы, и в один момент увидел очертания человеческого лица. Каменная впадина точно повторяла форму глаза, смотрящего в небо. Интересно, что бы начал видеть я, если бы смотрел на скалу неделю…

В голове появляются вопросы: “ Куда смотрит скала и зачем? Что она видит там, где я вижу синее небо?” Пройдут тысячи лет, сменятся десятки тысяч поколений, а ее взгляд не изменится. И если я увидел в скале глаз за пару дней, то, что она увидела в небе за миллионы лет? Вскоре начался сильный ветер, который дал понять, что пора уходить.

Нельзя долго находиться на одном месте, ты как бы начинаешь претендовать на роль хозяина окрестностей, в которых находишься – чем провоцируешь негативную реакцию со стороны духов, каких-то бестелесных форм сознания, пронизывающих пространство твоего местонахождения.  Полагаю, что первые племена на земле и были кочевыми как раз потому, что были просто вынуждены переходить из одного места в другое. Потом в них начали появляться шаманы, как посредники между силами дикой природы и человеком. Общаясь с духами – они научились олицетворять их, и в итоге появились идолы, которым приносили дары и жертвоприношения, с целью наладить связи с дикой природой, которая впоследствии не прогоняла, а позволяла благоустроить и наладить жизнь людей там, где они хотели.

Возвращался с чувством еще не начатой ностальгии, понимая, что она обязательно возникнет. Иногда шел рюкзаком вперед, как бы прощаясь с островом, подарившим один большой двухнедельный день сильных впечатлений. Просыпался всегда рано утром и думал, что уже полдень, а когда наступал полдень, то в голову ясно проникала мысль – что времени не существует. Часы становились всего лишь цифрами, ни на что не влияющими. А ночь была миром спокойствия солнца, в очередной раз готовящегося к грандиозному маневру по небу.

Вопреки многочисленным предостережениям и нагнетаниям страха от своих товарищей  на Большой Земле – белых медведей я не встретил. Хотя в первые дни пребывания на Вайгаче снились сны про “ хозяев Арктики”, бродящих вокруг палатки и обнюхивающих ее.

В последний день путешествия я решил высадить сигнальные патроны, приготовленные для отпугивания медведей, прямо лежа в палатке, но как всяк любитель походного барахла впоследствии одумался, и не стал этого делать. К вечеру заварил очень крепкий чай, чтобы не уснуть и двигаться ночью, избегая воздействия испепеляющих лучей грозного солнца. Шел, окутанный влажной прохладой Баренцева Моря по цветочным полям, сохранившим островки света в отблесках ночного солнца. Оранжевый шар, не желая покидать небо, упрямо висел над горизонтом, и как бы молвил:

- Успевай, скоро я поднимусь выше и стану сильнее!

В  поселок Варнек пришел рано утром, и сразу завалился спать в домике, любезно отведенном мне гостеприимными местными жителями. Позже зашел сосед и угостил соленым омулем. Перед уходом сказал, что перед едой его нужно почистить. Естественно, что чистить я его не стал, а просто вывернул омуля наизнанку и съел как дольку арбуза минуты за две. Нарисовалась картина – кости рыбы на столе и дикарь на табуретке в предвкушении длительного и нудного возвращения домой.

Вот и всё! Прощальное купание в море, небольшой поход в гости, рюкзак, валяющийся у взлетно-посадочной площадки и вертолет, заходящий на ветер…

29 июля 2013 года

Артём Сорокин

г. Екатеринбург