Краеведение
Влияние человека на ландшафты Приокско-террасного заповедника
Автор: Василий Демидов   
12.06.2020 16:00

Влияние человека на ландшафты Приокско-Террасного заповедника с древнейших времен до наших дней

 
О происхождении "волчьих ям" у села Подмоклово
Автор: Василий Демидов   
11.03.2019 18:36

Опубликована в сборнике Археология Подмосковья, Выпуск 15, Москва, ИА РАН, 2019. С. 330-349.

 

Демидов В.Э., Губин С.В.

О происхождении "волчьих ям" у села Подмоклово Серпуховского района.

 

Впервые о находке в лесу возле с. Подмоклово (на правобережье р. Оки в Серпуховском районе Московской области) "волчьих ям" со следами обжига железной руды  сообщил в 1854 г. горный инженер Г.Д. Романовский (1854. С. 337).  В 1957 г. повторная разведка этих ям была проведена  археологом А.В. Успенской (1959. С. 107). Оба исследователя высказали мнение, что происхождение ям связано с добычей и варкой железной руды в IX-X вв. н. э. В дальнейшем эти сведения неоднократно повторялись в работах историков и археологов, как свидетельство древнейшего на территории Центральной России способа варки железа в "волчьих ямах" (Рыбаков, 1948. С. 128, 129; Струмилин, 1954. С. 13). В результате сложилось представление, что на территории Центральной России наиболее ранние следы, относимые к добыче и обработке железа, относятся к древнерусскому времени и отмечены они возле села Подмоклово. 

Настоящая работа направлена на уточнение сведений о ямных скоплениях в Южном Подмосковье. Обнаружение в ходе целенаправленного поиска новых участков «волчьих ям», анализ встречаемости их в регионе, положения в ландшафте, количества ям в пределах контуров, строения, состава и свойств заполняющего ямы материала, следов и признаков их использования, сравнения с известными по литературным данным железорудными разработками, позволяют поставить под сомнение указанные выше сложившиеся представления, и связать возникновение ямных полей в рассматриваемом регионе исключительно с добычей полезных ископаемых в период 16-20 вв., главным образом с добычей руды для производства железа и стали (т.н. серпуховского уклада) в 16-17 вв., а также с кустарной добычей жернового кремня и строительного известняка.

История изучения «волчьих ям» у с. Подмоклово и на смежных территориях

Горный инженер Г.Д. Романовский, прибыв в 1853 г. во время проведения  геологоразведочной экспедиции по Тульской губернии в с. Подмоклово, первым обратил внимание на местные ямы и предложил для них термин "волчьи". Им было дано следующее описание: "Близ села Подмоклаго, находится огромнейшая площадь, вся изрытая ямами уже заросшими травой и деревьями. Владелец этого села Г. Васильчиков, желавший найти железныя руды в своем имении, по моему совету, заложил на этой площади шурф и прорыл несколько старых ям; эти разведки показали присутствие пластов бурого глинистого железняка, лежащего весьма близко от поверхности. При разрытии ям, на некоторой глубине, встречались иногда: древесный уголь, куски ошлакованной руды и красная, как бы обожженная железная охра. Наконец, в одной из ям нашли две серебреных монеты (..."с татарской надписью год ...189 по Хеджи" - в примечании Романовского), подобные тем, которые не раз были находимы в земле около огромнаго Подмокловскаго кургана. Нахождение упомянутых ям и отвалов руды показывают следы бывших разработок; присутствие же в этих ямах древесного угля и шлаков ясно свидетельствуют о старинном способе добычи железа из руд, которыя, за неимением печей, вероятно, расплавлялись в простых ямах, при чем получались куски ковкаго железа и шлаки. Подобный способ получения железа, в так называемых волчьих ямах, сохранился еще ныне между кочующими цыганами юго-восточной Австрии (и в Сибири, в Якутской области - примечание редакции Горного журнала)".

Кроме подмокловских ям, в ближайших окрестностях Серпухова, на берегах р. Нара Г.Д. Романовский описал другие остатки старых разработок, опросив при этом местных жителей: "В лесу, около деревни Клейменовой (в 14 верстах от Серпухова), находятся старые ямы и отвалы, заросшие кустарником. Разрывая эти отвалы и частью самые ямы, находили куски глинистой железной руды. Существование этих ям и рассказы старожилов свидетельствуют, что здесь некогда была разработка железных руд. Утверждают, что самое название деревни «Клейменова» произошло от того, что на здешние разработки руд посылались клейменые преступники. Нельзя ничего сказать утвердительного относительно богатства Клейменовского месторождения. Для решения этого вопроса необходимо прорыть несколько разведочных шурфов. Точно такие же признаки присутствия железных руд находятся почти по всему пространству дач села Подмоклаго. Об этом я уже писал в своей диссертации, напечатанной в № 9 Горного Журнала за 1854 год" (Романовский, 1856. С. 140, 141). Итогом исследований стало заключение о присутствии в Серпуховском, Подольском и Московском уездах незначительного количества зерен бурого глинистого железняка и кусков железной охры" в "глинистых песках и рухляках, относящихся к юрской формации", а также об отсутствии месторождений, "достойных разработки" (Романовский, 1856. С. 173).

Несколько позже, в 1889 году, окрестности с. Подмоклово исследовал геолог П.А. Замятченский, направленный в Тульскую губернию для описания месторождений железных руд. Подмоклово он посетил специально для проверки сведений Г.Д. Романовского о наличии железной руды и следов ее древней добычи, поскольку до этого весь район в рудном отношении оставался "совершенно неисследованным" (Замятченский, 1889. С. 19). Самих "волчьих ям" Замятченский не осмотрел, но в отчете отметил множество известняковых ломок в районе Серпухова, Подмоклово и соседних районах, а также указал, что возле села Подмоклово "в естественных обнажениях мы нигде не видим признаков нахождения железных руд" (Замятченский, 1889. С. 25).

В 1938 г. окрестности д. Клейменово посетил инженер-геолог Московского геологического Управления В.П. Епифанов вместе с сотрудником Серпуховского историко-художественного музея С.В. Гололобовым (Мамонтов, 2009. С. 104). Ими было подтверждено наличие железной руды в ближайших к деревне местностях "Ямники" и "Рудинки". На 1939 год комиссией Московского геологического Управления было запланировано "полное обследование залежей железных руд и красочных глин в Серпуховском районе", которое, однако, не состоялось из-за недостатка средств и начала войны. 

В 1957-1958 гг., базируясь на сообщении Г.Д. Романовского, археолог А.В. Успенская провела разведку в районе с. Подмоклово. Как следует из описания работ, была выполнена шурфовка двух ям: "Летом 1957 года нам удалось обследовать этот памятник (урочище Ямы), и оказалось, что некоторые ямы действительно, как мы увидим ниже, представляют собой остатки металлургического производства.

...Остатки древнерусского угольного производства в виде неглубоких ям обследовались нами в окрестностях с. Подмоклово Серпуховского района Московской области. Ямы эти расположены в лесу рядом с местом добычи руды и примитивными металлургическими сооружениями. В одной из обследованных нами в 1957 г. ям было обнаружено большое количество угля, мощная угольная прослойка, заполнявшая яму чуть ли не до половины, встречены обгоревшие длинные головни. Под угольной прослойкой прослежен слой материковой глины, сильно обожженной. В плане яма овальной, почти круглой формы, диаметр ее (у современной поверхности) около 3,5 м, глубина около 1 м...

...Наиболее древним способом получения железа из руды деревенскими мастерами была варка железа в ямах, обмазанных глиной, в так называемых волчьих ямах, которые обычно устраивали или на окраине деревни, или на некотором расстоянии от нее. Примером таких примитивных железоплавильных сооружений и являются уже упомянутые выше ямы близ с. Подмоклово, в 1,5-2 км к юго-западу от обследованного нами славянского селища (селище обследовалось рядом с современной д. Подмоклово). На площади 2,5-3 га насчитывается более 60 беспорядочно расположенных ям, отстоящих друг от друга на расстоянии 5-10 м. По величине эти ямы различны, самые малые имеют в диаметре у поверхности земли 3 м, большие – до 5 м. Из двух более детально обследованных нами ям одна оказалась угольной. В другой найдено много небольших кусков обожженной глины и угля, два куска железного шлака и несколько черепков лепной толстостенной керамики, аналогичной керамике из верхнего слоя Подмокловского селища. Сопел не найдено. Очевидно, необходимое для процесса восстановления железа дутье осуществлялось путем естественного притока воздуха. Что касается времени существования железоделательного производства близ с. Подмоклово, то по арабским монетам, найденным в одной из ям инженером Романовским в 1853 году, оно датируется IX-X вв. Население славянского селища в соседнем лесу копало руду, здесь же жгло уголь и здесь же получало из руды железо. На территории самого селища (хотя и была вскрыта раскопками сравнительно большая площадь – более 800 кв. м.) остатков металлургического производства не обнаружено; лишь в одном углубленном в землю жилище, относящемся к XI-XII вв., найдены обломки глиняного горшка, сделанного на гончарном круге, с приварившимися к его стенкам сильно окислившимися кусками железной крицы" (Успенская, 1959. С. 107-111).

Итогом исследований Г.Д. Романовского и А.В. Успенской стало заключение о том, что подмокловские ямы являются следами добычи и выплавки железной руды. По серебрянному дирхему 805 г., найденному Г.Д. Романовским в заполнении одной из ям, и черепкам лепной посуды, обнаруженным А.В. Успенской, «волчьи ямы» (название данное Г.Д. Романовским) получили соответствующую датировку - IX-X вв. н.э.

Ямы у с. Истье Рязанской области, отчасти схожие по облику с подмокловскими (они гораздо крупнее последних), описаны в работе В.М. Буланкина, В.И. Завьялова и Д.А. Иванова (2012. С. 167). Истьинские ямы, так называемые «дудки», достоверно относятся к разработкам железной руды 1719-1910 гг., и авторы выдвигают предположение, что руда добывалась здесь также и в древнерусское время для местной выплавки и дальнейшей отправки готового металла в столицу Рязанского княжества.

В 2015 г. была опубликована работа о происхождении системы валов и курганов в районе д. Тульчино, находящейся на правом берегу Оки в 20 км восточнее Подмоклово (Демидов, 2015), в которой было показано, что эти сооружения, считавшиеся засечными укреплениями, являются отвалами кустарной добычи и обработки жернового и строительного камня XVII-XIXвв. Вместе с системой валов и курганов, были описаны прилегающие к ним поля ям, аналогичные по облику подмокловским «волчьим ямам», и обосновано предположение, что ямы в районе д. Тульчино одновременны отвалам и являются результатом добычи жернового и строительного камня.

Цели, объекты и методы исследований

Противоречие в трактовках назначения "волчьих ям", расположенных на соседних территориях, потребовало проведения дополнительных исследований для выявления распространения ям, уточнения цели и времени их возникновения. Первоочередной задачей являлся поиск ямных полей на территории Серпуховского района. Пешими маршрутами были обследованы уже известные и обнаружен ряд новых участков распространения ям (рис. 1). Каждый участок по контуру обводился GPS треком и выносился на план на базе космоснимка для определения площади. На участках проводился подсчет общего количества ям, оценивалось их взаиморасположение, фиксировалась морфология и основные параметры. По возможности проводился опрос местных жителей о ямах вблизи их деревень.

С целью оценки времени сооружения ям применены методы почвоведения, в частности, по степени развитости профилей почв на окружающих ямы отвалах оценивалась длительность их существования. На отвалах были заложены почвенные шурфы, захватывавшие и заполнение самих ям. Для определения строения подстилающих пород 3 шурфа были доведены до глубины в 3 м. Состав, возраст этих пород, признаки рудопроявления фиксировались с целью определения назначения древних ям и установления конкретного вида извлекавшегося полезного ископаемого. Параллельно на целинных, нетронутых древними разработками участках, расположенных вблизи ям, изучалось морфологическое строение фоновых почв. Длительность протекавшего на отвалах почвообразования оценивалась по степени развитости профилей формирующихся здесь почв, для чего были использованы материалы ранее проведенных Институтом физико-химических и биологических проблем почвоведения РАН исследований почв, развивающихся на разновозрастных искусственных насыпях исторических памятников возраста 2500 – 50 лет, расположенных на юге Подмосковья.

Для анализа сходства и различий "волчьих ям" с другими аналогичными по морфологии природными и искусственными ямами были произведены разведки в районах развития карстовых воронок на левобережье р. Оки, и в районах старинных железных рудников у г. Малоярославец Калужской области, где на отвалах обнаруженных разведками ям также были заложены почвенные шурфы.

Рис. 1. Карта исследовавшихся участков распространения ям. 1 - Подмокловский Западный участок. 2 - Подмокловский Восточный участок. 3 - Митинский участок. 4 - Тульчинский Лесной участок. 5 - Тульчинский Водораздельный участок. 6 - Жерновский участок. 7 - Клейменовские участки. 8 - Васильевский участок, 9 - Меньшовский участок, 10 - Карповский участок.

 

Геологическое строение и почвы исследуемой территории

Северная часть Серпуховского района на левом берегу Оки приурочена к Москворецко-Окской пологоволнистой эрозионной равнине. Правобережье  реки находится в пределах Заокского эрозионного плато. Строение четвертичных отложений в обеих частях района сходно. С поверхности они представлены лессовидными покровными суглинками, перекрывающими валунные суглинки и супеси основной морены раннеплейстоценового Донского оледенения (Геологическая карта..., 1998). Валунный материал в морене представлен в основном обломками осадочных пород, в первую очередь кремнями, а также известняками и доломитами (ГосударственнаяГеологическая карта..., 2015. С. 104, 105). Железняк также встречается, хотя и редко (Даньшин, 1947. С. 143).На отдельных участках покровные суглинки отсутствуют и на поверхность выходят моренные отложения. Общая мощность четвертичного покрова составляет от 5 до 30 м. Глубже залегают морские глины и пески юрского возраста, под которыми находится кровля карбоновых известняков, доломитов и мергелей каширского яруса (ГосударственнаяГеологическая карта..., 1997; ГосударственнаяГидрогеологическая карта…,1980). На склонах долины Оки и ее притоков юрские глины размыты и ледниковые и покровные суглинки залегают непосредственно на известняках.

В почвенном отношении рассматриваемый район относится к зоне контакта серых лесных почв, распространенных на правобережье Оки, и дерново-подзолистых, формирующихся на ее левом берегу. Общие мощности профилей достигают метра, при 25-30 сантиметровой мощности хорошо прокрашенных темным гумусом, зернистых верхних горизонтов у серых лесных почв. Гумусовые горизонты дерново-подзолистых почв менее мощные (20-25см), гумусированность их ниже, структура более крупная, комковатая. В профилях «молодых» почв, формирующихся на насыпях, свежий материал отвалов в условиях формирования дерново-подзолистых почв менее активно прорабатывается темными гумусовыми соединениями и лучше сохраняет исходные признаки породы на которой идет формирование почвы.

Геологическое строение четвертичных и дочетвертичных отложений в районе деревень Карпово и Меньшовка Калужской области в общих чертах повторяет картину, наблюдаемую в Серпуховском районе. Здесь сходным образом покровные и ледниковые суглинки залегают над кровлей юрских глин и известняков карбона. Под еловыми лесами распространены дерново-подзолистые почвы.

Расположение полей «волчьих ям» и морфология отдельных ям

Первостепенное внимание было уделено подмокловским "волчьим ямам", поскольку для них имеются данные предыдущих разведок, на базе которых указанными выше авторами были сделаны выводы о назначении ям. В отчете о раскопках Подмокловского городища указано, что ямы располагались "в 2-х километрах к юго-западу от городища" (Успенская, 1957. C. 9). В ходе  разведки указанного района в ближайшем лесу, расположенном в 2,5 км к юго-западу от городища, действительно была обнаружена, в соответствии с характеристикой Г.Д. Романовского, "огромнейшая площадь, вся изрытая ямами уже заросшими травою и деревьями".

Все подмокловские ямы находятся на водораздельном плато с единичными неглубокими (до 1,5 м) овражками, в верхней части формирующейся овражной системы в зрелом лесу с преобладанием липы и осины. Кустарниковый ярус – орешник, бересклет. Под пологом преобладает сныть и осока. Лес захламлен упавшими гниющими деревьями. Признаки рубки отсутствуют.


Рис. 2.  Ямные участки в окрестностях с. Подмоклово Серпуховского района.

 

Ямы располагаются двумя скоплениями на двух участках - западном и восточном (рис. 2).  Площадь западного участка 49 гектар (0,5 кв. км), восточного - 29 гектар (0,3 кв. км). Участки заняты чистыми липняками либо липовым лесом с примесью осины и березы. В более молодых по сукцессионным признакам соседних березовых и сосновых рощах ямы отсутствуют. По  внешнему облику ямы на обоих участках идентичны. Глубина их от 0,5 до 1 м, и лишь отдельные могут достигать 1,5 м. Диаметр - 1-3 м, наиболее часто встречаются ямы диаметром 2 м. Вокруг ям хорошо заметны пологие отвалы высотой до 0,5 м. В единичных случаях на стыках соседствующих ям их высота достигает метра. Наличие подобных отвалов отвергает карстовое или ветровальное происхождение ям.

Большинство ям заложены очень близко одна от другой, между краями ям расстояние составляет 2-5 м, в среднем 2 м, и все оно занято слившимися отвалами соседствующих ям. Между ямами практически не сохранилось нетронутой поверхности.

Группа самых глубоких ям и крупных отвалов, слившихся между собой в валообразные насыпи метровой высоты, отмечена по северной кромке Восточного участка. По северному краю Западного участка тянется низкий (0,5 м) земляной вал, вероятно выполнявший роль межевого. За пределами вала ямы отсутствуют.

На днищах и в отвалах некоторых ям были обнаружены наполовину погруженные в грунт крупные обломки кремня, как угловатой глыбистой формы, так и слегка скругленные. На поверхности отвала одной из ям встречены три крупных, до 0,5 м в поперечнике, угловатых кремневых плиты. У межевого вала на северной границе Западного участка были обнаружены четыре частично погруженные в грунт плиты известняка, до 0,8 м в поперечнике и толщиной в 0,3-0,4 м, со следами обработки инструментом на грани одной из них.

Весьма важным представляется следующее наблюдение. Большинство ям имеют полусферическую или конусообразную форму и представляют собой частично заплывшие западины. В южной половине западного участка и в северной половине восточного участка обнаружены ямы размерами от 1х1 м до 2х3 м, сохранившие прямоугольную форму. Отдельные ямы на самой южной кромке западного участка имеют совершенно свежий прямоугольный профиль с еще заметными вертикальными стенками. Сооружения выглядят настолько свежими, что могли бы быть отнесены к землянкам 1941-1942 гг., которые были встречены при разведке в соседних лесных массивах. Но в них отсутствует типичный вход, на отвалах растут зрелые липы, и поблизости нет никаких следов укреплений или окопов. Прямоугольные ямы, по всей видимости, следует отнести к общему массиву ям, связав с поздними этапами их создания. Судя по облику, созданы они относительно недавно, в XIX или начале ХХ в.

Для подсчета общего количества ям на четырех контрольных участках площадью 100 кв. м каждый была определена плотность расположения ям. В среднем она составляет 4 ямы на 100 кв. м. Таким образом, участок западный содержит около 19600 ям, восточный - 11600 ям.

Отметим, что если Г.Д. Романовский видел "огромнейшую площадь", занятую ямами, то А.В. Успенская зафиксировала только один участок в 2,5-3 га с 60 ямами. Идентичная площадь с такой малой плотностью ям у с. Подмоклово разведками не обнаружена, хотя исследованный район был покрыт плотной сеткой пеших маршрутов, включая лес к востоку от подмокловского городища. Возможно, А.В. Успенская наблюдала только краевую зону ямных полей, либо какая-то площадь с ямами была после 1957 года уничтожена путем вырубки леса и запашки.

Тульчинский массив ямных полей разделяется на два  участка - лесной и водораздельный, сведения о которых были уже опубликованы ранее (Демидов, 2015. С. 20-25). Облик подмокловских ям и ранее исследованных тульчинских совершенно сходен.

В согласии со сведениями Г.Д. Романовского в окрестностях д. Клейменово были обнаружены еще четыре ямных участка, самый крупный из которых расположен уже на территории Чеховского района. Общая площадь их составляет 200 гектар. Ямы здесь по своему облику и плотности совершенно сходны с подмокловскими, но на дневной поверхности не было найдено каких-либо крупных обломков кремня или известняка. Все ямные участки располагаются в лесу с преобладанием липы в древостое.

Особое место в ряду обнаруженных объектов занимает найденный во время разведок Васильевский участок ям, расположенный  между д. Съяново 1 и д. Васильевское, находящийся в липовом лесу с примесью березы. Площадь его около 45 га. Облик ям здесь в значительной степени отличается от остальных участков, поскольку наряду с обычными ямами наблюдаются очень крупные, не встречающиеся на других участках. Глубина их достигает 3-4 м, ширина до 9 м. Отмечены прямоугольные ямы размерами 5х5 м. Некоторые из них сливаются в прямоугольные карьерообразные выемки. Высота отвалов достигает 2 м. В пределах контура участка отмечен одиночный крупный карстовый провал, в котором исчезает русло временного водотока. Диаметр его около 30 м, глубина до 5 м.

Разведками также были обнаружены и оконтурены площади распространения ям, аналогичных подмокловским, в районе д. Жерновка и д. Митинка. Детальными исследованиями они не затрагивались. Не были исследованы также ямные поля у д. Бавыкино на р. Лопасня в Чеховском районе Московской области, где по сообщению краеведа А.Н. Воронкова (1966. С. 9), находятся крупные ямы от добычи кремня.

Общая площадь всех обследованных участков составляет 416 гектар, которые содержат в себе около 150 000 ям, имеющих антропогенное происхождение.

Природные ямы в виде карстовых воронок осматривались в окрестностях д. Лужки, Данки и Сушка, а также в кварталах 31 и 41 Приокско-Террасного биосферного заповедника. Все эти участки развития  карстового рельефа были ранее описаны и исследованы геоморфологической партией В.П. Лидова НИИ Географии МГУ (Лидов, 1947). При нашем осмотре ни в одном из этих участков не было выявлено плотных ямных скоплений. Карстовые воронки различной глубины (от 0,5 до 7 м) и диаметром от 1 до 30 м располагаются на значительном удалении друг от друга, иногда образуя  цепочку.У подавляющего большинства воронок отсутствуют отвалы, прямоугольные формы и другие элементы, характерные для искусственных сооружений. В то же время, были встречены единичные воронки с невысокими отвалами по краям, что позволяет усомниться в принадлежности их к карстовым. В.П. Лидовым (1947. С.127) во время геологической шурфовки одной из крупных воронок в пределах Приокско-Террасного заповедника был отмечен прослой гумусированного песка, содержащий остатки углей. В этой связи необходимо отметить, что в заповеднике недавними археологическими разведками зафиксированы следы углежогного промысла в виде невысоких курганов, сложенных смесью грунта и угля, а также сыродутной плавки железа в виде находок железных криц и шлака (Осипов и др., 2005. С. 39). Вопрос об атрибуции карстовых воронок не входит в задачи настоящего исследования, но, безусловно, заслуживает отдельного рассмотрения. В нашей работе к ямным участкам искусственного происхождения отнесены только плотные скопления ям с четко выраженными отвалами и наличием под отвалами вне пределов ям погребенных почв. 

Для анализа сходства и различий морфологии "волчьих ям" Серпуховского района с достоверными железорудными разработками XVII века был произведен поиск следов добычи бурого железняка в Малоярославецком районе Калужской области, где, согласно сообщению Гамеля (1826. С. 22), между деревнями Карпово и Меньшовка, а также вблизи деревень Калиново, Старая и Веткино, копалась руда для единственной домны Протовского завода, действовавшего с 1656 по 1678 гг., и где она могла добываться также и для двух домен местного Меньшовского завода (действовал с 1705 г.). Разведками в зрелом еловом лесу между д. Карпово и д. Меньшовка в правом борту долины р. Нечайка вблизи частично размытой плотинной насыпи Меньшовского завода были найдены остатки двух открытых карьеров (шириной от 50 до 100 м, глубиной от 3 до 5 м), а также два участка ямных полей. Первый участок расположен на лугу на северной окраине д. Меньшовка и занимает площадь около 1,5 га. Здесь, на расстоянии 30-50 м друг от друга расположены 5 крупных ям диаметром 5-6 м и глубиной 1-1,5 м. Отвалы достигают высоты не более 30-40 см. Второй участок расположен по кромке елового леса на юго-восточной окраине д. Карпово. Прослеженная площадь его около 2 га. Участок по облику сходен с ямными полями Серпуховского района. Характеризуется обилием тесно примыкающих друг к другу мелких ям, при полном отсутствие крупных и редкой встречаемости средних. Большинство ям имеют заплывшую, блюдцеобразную форму,  при диаметре 1,5-2 м, глубине  0,2-0,5 м. Отвалы высотой 0,2-0,4 м сильно сглажены и слабо проявляются в рельефе. Диаметр единичных наиболее крупных ям может достигать 3 м, при глубине 1 м  и высоте отвала 0,5 м. По площади Меньшовский и Карповский участки очень невелики и занимают лишь малую часть лесного массива между двумя деревнями.

Ямы у с. Истье Рязанской области, оставшиеся от добычи бурого железняка 1719-1910 гг., судя по описаниям (Буланкин и др., 2012. С. 167), крупнее абсолютного большинства изученных в Серпуховском районе ям. Диаметр достигает 8 м, глубина 3-3,5 м. По размерам они схожи с ямами Меньшовского и Васильевского участков.

С большой долей уверенности можно утверждать, что кроме обнаруженных разведками ямных полей в Серпуховском районе и смежных с ним территориях, в Малоярославецком, Жуковском, Чеховском, Ступинском, Каширском и Заокском районах есть и другие поля ям, которые пока еще не разведаны. Все вместе они занимают значительные площади современного лесного фонда. По степени переработки исходной поверхности, где практически не сохранилось ненарушенных фоновых почв, все подобные ямные поля можно отнести к древним зарастающим карьерам, сохранившимся в рельефе ввиду непригодности их к распашке. По занимаемой площади и характерному сочетанию ямных скоплений и зрелых старостойных лесов подобные территории необходимо рассматривать как древние техногенные ландшафты, что дает возможность более детально оценить масштабы и роль ранних техногенных воздействий на развитие и перестройку природных и ландшафтных условий рассматриваемых территорий.

Строение ям, характеристика вмещающего материала и формирующихся на отвалах почв

На Западном подмокловском, Клейменовском, Карповском, Лесном и Водораздельном тульчинских участках были заложены почвенные шурфы, показавшие следующее строение фоновых горизонтов.

В районе с. Подмоклово распространены серые лесные почвы на песках и супесях с включением множества мелких угловатых обломков кремня. На глубине 60-70 см пески переходят в неоднородный моренный суглинок серого и буровато-охристогоцвета с пятнами охристого сильно ожелезненного песка, множеством включений обломков кремня и единичной кварцевой галькой. Глубже отложения приобретают буровато-красный оттенок, на котором хорошо выделяется окрашенная серым цветом сетка по отмершим корневым ходам.

В районе д. Клейменово дерново-подзолистые почвы формируются на моренном неоднородно окрашенном суглинке с зонами, имеющими серую, охристую и красновато-коричневую окраску со множеством включений обломков кремня и доломитизированного известняка.

В районе д. Тульчино распространены серые лесные почвы на лессовидных бурых покровных суглинках, лишенных включений обломочного материала.

В районе д. Карпово распространены дерново-подзолистые почвы на лессовидных бурых покровных суглинках, лишенных включений обломочного материала.

Строение ям исследовано в почвенно-геологических шурфах, заложенных на отвалах и в заполнении ям на ключевых участках (Табл. 1).

Шурф №1. Расположен у с. Подмоклово. Размеры 3х1 м, глубина 3 м. Заложен на участке Западный в яме среднего размера радиально, от ее центра к отвалу (рис. 3). Вскрыл древнюю яму глубиной 2,5 м с вертикальными стенками, в основании которой находились крупные глыбы кремня, достигавшие полуметра в поперечнике.

Рис. 3. Шурф №1, заполнение средней по размеру ямы на участке Западный.

 

Шурф №2 Заложен в 200 м к западу от шурфа №1 в небольшой по размерам яме диаметром 1,5 м, глубиной 0,25 м. Размеры шурфа 1х3 м, глубина 3,0 м. Вскрыл древнюю яму более чем 2,5 м глубины с вертикальными стенками (рис. 4), не достигнув основания древнего раскопа.

Рис. 4. Шурф №2, заполнение небольшой по размеру ямы на участке Западный.

 

Шурф № 3.Заложен возле д. Тульчино на участке Лесной (контуры участка см. Демидов, 2015. С. 20) в средней по размерам яме. Поперечные размеры шурфа 3х1 м, глубина 3 м. Радиально, от центра к отвалу, вскрывает яму, и, судя по рисунку прослоев, не достигает основания древнего раскопа (рис. 5). На глубине 2 м в заполнении ямы встречена крупная глыба известняка, видимая часть которой в поперечнике имеет около 0,5 м.

Рис. 5. Шурф №3, заполнение ямы на участке Лесной в районе д. Тульчино.

 

Шурф № 4 . Заложен в 650 м к востоку от шурфа №3 на участке "Водораздельный". Целью его заложения была проверка глубины залегания пластов известняка. Фактически шурф продолжал неглубокий раскоп (0,5 м), который  упирался в крупный плитчатый известняковый щебень, принятый ранее за верхний выветренный слой коренного известняка (Демидов, 2015. C. 24). После разборки щебня, оказавшимся лишь отвальным прослоем мощностью около 20-30 см, удалось войти в нижележащие бурые суглинки. В борту ямы был также вскрыт отвал из неоднородного суглинка и тощей глины серого и охристого цвета с единичными включениями мелких бурых ожелезненных желвачков. Результат шурфовки показал, что коренной известняк каширского яруса залегает на этой площади глубже, чем предполагалось ранее, и не подходит к дневной поверхности, а основание древней ямы располагается значительно ниже вскрытого шурфом уровня. 

Шурф №5. Заложен на Клейменовском участке на отвале средней по размерам ямы. Глубина шурфа 1,5 м. Разрез вскрыл маломощный (10-15 см) гумусированный горизонт, формирующийся на материале отвала, представляющего перемешанную массу неоднородного суглинка и тощей глины серого, буровато-охристого и буровато-красного тонов с включением обломков кремня и доломитизированного известняка. Мощность отвала 40 см. Под отвалом была вскрыта погребенная дерново-подзолистая почва, в нижней части профиля сложенная серой супесью. Под ней залегает буровато-красный суглинок с включениями обломков кремня и доломитизированного известняка слабой и средней степени окатанности. В толще отвала отмечены отдельные мелкие пятнышки ожелезнения, но желвачки бурого железняка отсутствуют, также как и включения угля. Центральная часть ямы разрезом не вскрывалась.

Шурф №6. Заложен на Васильевском участке. Располагается на гребне высокого (2 м) отвала над глубокой ямой (3,5 м). Вскрытая толща оказалась по облику отличной от состава наблюдавшихся в предыдущих шурфах отвальных выбросов. Под тонким (5-10 см) слоем гумусового горизонта формирующейся почвы до глубины 1,5 м залегает желтовато-охристый мелкозернистый однородный песок и легкая супесь, содержащая в нижней части линзочки (до 5-7 см) выброшенной в отвал голубовато-серой глины. В толще отвала присутствуют рассеянные в песке отдельные угольки, размером около 1 см. В отвале обнаружено несколько желвачков бурого железняка. Сама яма разрезом не вскрывалась.

Шурф № 7. Заложен на Карповском участке рудокопных ям Протовского и Меньшовского заводов, в зрелом еловом лесу на отвале типичной для участка неглубокой (0,3 м) ямы. Вскрытая толща сходна с отвалом шурфа №3 у д. Тульчино. Под гумусовым горизонтом формирующейся почвы (15 см) залегает маломощная (10-15 см) толща отвала, сложенная пятнами голубовато-серой сланцеватой глины с кусочками желтовато-коричневой охры и редкими мелкими (до 3 см) кусочками слабо сцементированного бурого железняка. Ниже находится срезанный по верхней кромке горизонт погребенной дерново-подзолистой почвы, залегающий на толще светло-бурого лессовидного суглинка без включений обломочного материала.

В материале отвала ямы на Меньшовском участке в толще неоднородного гумусированного и буровато-коричневого суглинка встречены единичные обломки бурого железняка.

Результаты проведенных исследований материала ям и отвалов представлены в табл. 1.

Результат изучения строения стенок древних ям и заполняющего их материала позволяет утверждать, что ямы изначально являлись не полусферическими западинами, а глубокими шурфами прямоугольной формы с вертикальными стенками. Их глубина достигала 3 и более метров. Заполнение ям совершенно не похоже на известные по археологическим данным остатки углубленных металлургических горнов, где практически вся толща ямы с четкими обожженными стенками бывает заполнена шлаками, камнями с глиной и пр. (Шрамко, 1962. С. 134). Следы углежжения или варки железа в исследованных шурфах отсутствуют. Здесь не встречено зольных прослоев, шлаков, сопел, глиняной обмазки или следов обжига.

Уголь в виде скоплений нигде не встречен, но в заполнении ям и в отвалах нередко попадаются отдельные единичные угольки, размером около 1 см. По своему количеству и рассеянности в толще они не могут быть связаны ни с варкой железа, ни с углежжением.

Отвалов бурого железняка и рудных пластов близко к поверхности, как их описывал Романовский, в шурфах не наблюдалось. Желваки бурых окислов железа присутствуют в отвалах практически всех изученных ям, но не в виде значительных скоплений, а в форме единичных либо редких глинистых, песчанистых и корковых оруденелых бобовин, желвачков и обломков (размером обычно не более 3 см в поперечнике), не носящих следов воздействия огня. Эти желвачки в состоянии in situ не обнаружены ни в покровных суглинках, ни в моренных толщах. Наиболее насыщенным обломками бурого железняка оказался отвал Шурфа №2 у с. Подмоклово. Здесь были встречены отдельные наиболее крупные обломки слоистой структуры, достигающие 10 см в поперечнике. В отвалах появлению бурого железняка сопутствуют пятна перекопанной тощей голубовато-серой, серой и охристой глины.

Кроме железосодержащего материала, продуктами добычи могли являться  встреченные в заполнении ям крупные глыбы кремня, известняковые плиты, прослои глин. Некоторые кремневые глыбы по своей угловатой форме мало соответствуют валунному материалу моренных отложений и предположительно были извлечены из залегающих глубже известняков карбона.

Возраст ям

Наиболее типичный разрез молодых почв, сформировавшихся в заполнении ямы и на ее бортах описан в шурфе №2. Исходные горизонты фоновых серых лесных почв здесь были полностью уничтожены. В бортах на поверхность выходит толща неоднородного буровато-серого суглинка, проработанного в самой верхней части начавшимся после сооружения ямы почвообразованием. Формирующаяся почва обладает хорошо прокрашенным гумусом верхним горизонтом мощностью всего 3 см с мелкокомковатой структурой. Среди комковатых структурных отдельностей часто встречаются слабо прокрашенные гумусом и сохраняющие в центре окраску исходного материала.

В заполнении древней ямы под  темным гумусовым горизонтом, мощностью до 30 см, следует слой материала темно-серой неоднородной окраски с включением комковатых отдельностей буроватых или желтоватых тонов, характерных для заполняющего ее суглинка. Структура средне-мелкокомковатая, сохраняющая в центральных частях отдельностей окраску исходного суглинка. Нижняя граница формирующегося на дне ямы почвенного профиля неровная: здесь увеличивается размерность комков, уплотняется их сложение. В стенке разреза единично встречаются небольшие зоны, более интенсивно прокрашенные темными гумусовыми соединениями и связанные происхождением с отмершими древесными корнями. Границы этих зон четкие, что указывает на их относительно молодой возраст. Относительно слабая проработанность материала верхней части заполнения ямы почвообразованием, отсутствие признаков дифференциации материала на генетические горизонты, присутствие комковатых отдельностей, сохраняющих внутри не затронутый гумусированием исходный минеральный материал, хорошая сохранность морфологии корневых ходов, являются признаками относительно недавно идущего здесь почвообразования.

Процесс почвообразования, в первую очередь, накопление гумуса в аккумулятивных горизонтах, в данном регионе по времени может занимать 800-1000 лет (Геннадиев, 1990. С. 212).  Формирующиеся  гумусовые горизонты на отвалах ям явно находятся на более ранних стадиях образования, а это позволяет утверждать, что  сооружение отвалов не может быть датировано древнерусской эпохой IX-XII вв. н.э.

На основании результатов ранее проведенных в близлежащих районах Южного Подмосковья, в зоне распространения серых лесных почв, исследований почв, формирующихся на датированных искусственных насыпях, длительность периода формирования почвы рассматриваемых отвалов ям можно оценить в 200-300 лет, и определить время создания ям XVIII веком. Аналогичное строение и датировку имеют верхние горизонты почв, сформировавшихся на отвалах шурфа №1 и №3.

Данный вывод хорошо согласуется с результатами шурфовки рудокопной ямы второй половины XVII - первой половины XVIII в. на Карповском участке, где мощность и характер формирующегося на отвале гумусового горизонта полностью тождественны мощности и характеру гумусовых горизонтов отвалов "волчьих ям" Серпуховского района.

Изучение фоновых почв на подмокловских и тульчинских участках также показало, что в почвенных профилях на глубине около 15-20 см по уплотнению материала и резкой смене структуры местами можно выделить границу бывшего пахотного горизонта. Подобная граница отмечена также в профиле почв, погребенных под отвалами в шурфе №1, заложенном под лесом на Западном подмокловском участке, и в шурфе №3, заложенном под лесом на Лесном участке тульчинских ям. Наличие признаков пахотной подошвы в фоновых почвенных разрезах и в погребенных почвах под отвалами ям свидетельствует, что ямы, в настоящее время расположенные в лесных массивах, исходно закладывались на территориях лишенных леса - на пашнях, залежных участка, выпасах.

Назначение ям

Результаты проведенного изучения строения содержащегося в ямах и насыпях материала показывают, что древние ямы в районе сел Подмоклово и Тульчино нельзя отнести к сооружениям, предназначенным для углежжения или варки металла, поскольку в их заполнении отсутствуют характерные признаки - шлаки, обожженная глина, угольные прослои, головни и т.п. Этот вывод, по-видимому, также может быть распространен на поля ям в районе деревень Клейменово и Васильевское, несмотря даже на фрагментарность проведенных на этих участках исследований.

Само название "волчьи ямы" не является специфичным для подобных объектов, и тем более для мест выплавки металла. В России существует множество подобных топонимов, в большинстве своем относящихся к пещерам и карстовым воронкам, где, в представлении местного населения, располагаются логова волков. Кроме того, волчьими назывались также звероловные ямы. Таким образом, нельзя утверждать, что термин "волчьи" относится именно к варке железа, как это делает Струмилин, приводя тождество немецкого слова "люппе", обозначающего железную крицу, с латинским "lupus"-волк (Струмилин, 1954. С. 13). Рассматриваемые ямы серпуховского района в среде местного населения носили название "ямы" либо "ямники". Термин "волчьи" оказался присвоен им начиная только с работ  Г.Д. Романовского. В наши дни местные жители часто именуют ямы воронками и объясняют их появление немецкими бомбардировками 1941 года, что со всей очевидностью неверно.

Возраст ям, оцененный по профилям формирующихся на отвалах почв как XVIII в., не соотносится с древнерусской эпохой, когда, по данным предшественников, использовались подмокловские "волчьи ямы". Таким образом, есть достаточные основания поставить под сомнение первоначальные выводы Г.Д. Романовского и А.В. Успенской о рассматриваемых ямах как железоплавильных IX-X вв. с "естественным притоком воздуха". В этой связи надо отметить, что IX-X вв. это эпоха варки железа в горнах, которые в лесной полосе распространились в V-VI вв. (Колчин, 1953. С. 54). Начиная с этого времени для территории России, а в исторический период и для Якутии (приведенной в пример использования "волчьих ям" редакцией Горного журнала), имеется множество археологических находок технологически совершенных горнов и домниц (Колчин, 1953.С. 22-23, 27-31). Выплавка пригодного для ковки кричного железа из руды требует очень мощного поддува воздуха мехами через сопла (Колчин, 1953. С. 57), а изучавшая подмокловские ямы А.В.Успенская специально отмечала, что в ямах и вокруг них "сопел не найдено". В крайнем случае, горн в виде обмазанной глиной ямы устраивался на краю обрыва, чтобы получить хоть какую-то тягу и возможность поставить в основании горна меха и вывести шлаки во время плавки. Поэтому обоснованы серьезные сомнения в возможности выплавки годного для дальнейшей проковки железа в простой "волчьей яме". Не вдаваясь в дискуссию по этому вопросу, можно допустить, что старые и заплывшие углубления в земле, оставшиеся от прошлой добычи, могли  использоваться для предварительного обжига кусков бурого железняка. Такой обжиг наряду с сушкой являлся важным этапом подготовки руды к собственно доменной плавке (Колчин, 1953. C. 39). Возможно, именно этим занимались описанные в работе Романовского австрийские цыгане и якутские рудокопы. В Подмоклово обжиг мог проводиться в единичных ямах, подобных тем, которые вскрыли Г.Д. Романовский и А.В. Успенская, если только попадание керамики, шлаков и монет в заполнение ям не вызвано в древности перекопом более раннего культурного горизонта расположенного рядом славянского селища, чего нельзя полностью исключать.

Кроме Подмоклово, в других частях Серпуховского района археологами не отмечались какие-либо ямы для варки железа. Зафиксированы только остатки позднесредневековой горновой плавки. В частности, фрагменты сопел и железные шлаки найдены у д. Родионовка (АКР, 1997. № 2415. С. 171) и д. Ивановское (Павлихин, 2010. С. 107). Интересно, что обе эти деревни располагаются в пределах 3-5 км от Васильевского ямного участка. 

Что же касается углежжения, то оно не требует рытья десятков тысяч ям в тяжелом суглинке, поскольку уголь извлекался на поверхность и яма могла быть использована повторно. Исходя их этих соображений можно допустить, что только небольшую часть из уже существовавших ям в лесу у с. Подмоклово население действительно могло использовать под выжигание угля. Остальные тысячи и десятки тысяч ям не могут являться следами углежжения или металлообработки, что и подтверждается проведенными исследованиями. Единственное разумное объяснение рытью стольких ям на огромной площади - это исключительно поиск и добыча полезных ископаемых. Результаты шурфовки отвалов ям в Серпуховском районе и отвалов рудокопных ям в Малоярославецком районе показали, что наблюдается значительное сходство их структуры и материала. Однако этого все же недостаточно для однозначных выводов. Чтобы разобраться в том, что именно добывалось в "волчьих ямах", необходимо привлечь сведения письменных источников.

Обзор и анализ письменных источников

В литературе имеется целый ряд сведений о добыче в историческую эпоху вблизи Серпухова железной руды, жернового камня, известняка и глины. В первую очередь следует обратиться к литературным свидетельствам по добыче и выплавке руды в районе исследований.

Можно только предполагать, что добыча руды начала активно развиваться с ростом города Серпухова в конце XIV в. в правления князя Владимира Андреевича Храброго. Масштабное производство, по письменным источникам, фиксируется только с XVI века. Первые по хронологии сведения содержатся в записках Сигизмунда Герберштейна за 1517-1526 годы: "Василий овладел городом Серпуховом, расположенным в восьми милях от Каширы на реке Оке, где прямо на ровном месте добывается железная руда" (Герберштейн, 1866. С. 105). В эпоху Герберштейна Серпухов был важнейшим центром производства железа и сырцовой стали-уклада (Колчин, 1949. С. 200; Бахрушин, 1950. С. 43). В самом городе добыча и обработка железа стояли на втором месте после кожевенного ремесла. В 1552 году, согласно сотной Фуникова, здесь проживало 64 кузнеца, и еще некоторое количество неучтенных кузнецов проживало на церковных и монастырских дворах и в крепости (Гарин и др., 1989. С. 21). Под словом кузнец в обозначенную эпоху подразумевался не только собственно кователь железа, но и человек, добывающий или обрабатывающий металл (Тихомиров, 1962. С. 142). В царской грамоте игумену Серпуховского Владычного монастыря от 1556 года упоминаются особые подати местного населения, связанные с добычей и выплавкой руды - ровское и горновщина (Серпуховской историко-художественный музей, Фонд письменных источников. КП 2409) (Земля Серпуховская, 2000. С. 83).

Уголь для домниц, несомненно, производился в окрестных лесах. В частности небольшие курганообразные насыпи высотой до 1 м, диаметром 2-6 м, сложенные смесью древесного угля и грунта, найдены на поляне Угольница в Приокско-Террасном заповеднике и двух других локациях в кварталах 17 и 30 (Осипов и др., 2005. С. 39). Что касается железной руды, то всего вероятней, в окрестностях Серпухова добывался не болотный лимонит, а именно бурый железняк из коренных месторождений на водоразделах, также как это описывал в 1565 году (в терминах, неприменимых к болотам или пойменным лугам) итальянец Барберини для окрестностей Каширы: где находились "большие железные и стальные рудокопни" (Барберини, 1843. С. 14). Сохранились царские жалованные грамоты Серпуховскому Высоцкому монастырю, в которых начиная с 1542 г. и по 1621 г. неоднократно повторяется, что "серпуховичи и иных городов люди ископали монастырскую землю на руду на железною", и вводится запрет добывать руду без разрешения властей монастыря (Тренев, 1902. С. 103, 107). Болота невозможно ископать настолько, чтобы потребовалось царское вмешательство. Очевидно, что руда бралась на водораздельных лугах, залежных участках либо в лесах, и места эти занимали настолько  большую площадь, что деятельность копателей становилась болезненной для хозяев земли.

На 2-верстовой карте межевания Серпуховского уезда 1796-1797 гг. между деревнями Клейменово и Нижние Велеми (последняя входила в состав владений Высоцкого монастыря) отмечена река с характерным названием Руденка. На правом борту ее долины вблизи впадения в р. Нара находится один из четырех осмотренных Клейменовских ямных участков и местность "Рудинки".

В относительном соседстве с Серпуховым бурый железняк добывался на упомянутых месторождениях в среднем течении р. Протвы (Гамель, 1826. С 22). Начиная с XVII в. и по 1780 г. они служили источником для Поротовского, Угодского, Истьинского и Меньшовского металлургических заводов (ныне Малоярославецкий и Жуковский районы). С 1653 г. и до середины XVIII в. на р. Скнига, впадающей в Оку чуть ниже с. Подмоклово, работали металлургические заводы Марселиса. На одном из них, Ченцовском, действовали домны по плавке руды, которая поступала из Тулы с дедиловских месторождений (Чекан, 1928. С. 158). Из окрестных районов заводы получали только уголь. Его заготовки, требующие большого количества древесины, вероятно, велись мозаично на широком пространстве Каширского, Алексинского и Серпуховского уездов, поскольку ни один конкретный массив леса не мог долговременно обеспечивать потребности заводов.

Железо продолжало производиться в Серпухове и окрестных селах в XVII в., и только с началом XVIII в. его производство постепенно пошло на спад (Гарин и др., 1989. С. 40, 41, 55). В 1703 году вышел указ о запрете крестьянских домниц в Туле, Серпухове и окрестных уездах, но некоторое время кустарное производство продолжало существовать (Струмилин, 1954. С. 32). Использовалась ли в Серпухове местная железная руда в тот период или привозилась тульская, можно только догадываться. На карте железоделательных заводов и прилегающих рудников Гамеля (1826. Т. I.) непосредственно на территории современного Серпуховского района мест добычи железа не отмечено, а в тексте указано, что "уклад с давних времен делался в Серпухове из Тульскаго ручного железа. Из пудовой крицы онаго выходило по восемь связок уклада, весом по 2 1/3 фунта" (Гамель, 1826. С. 35). Последнее сообщение входит в некоторое противоречие с более ранними известиями о копании руды на землях Высоцкого монастыря. Вероятно, добыча руды в Серпуховском районе постепенно пошла на спад с середины XVII века. Именно тогда стала быстро развиваться добыча богатых рудных пластов Тульского уезда, а приостановка набегов крымских татар и расширение сети дорог снизили стоимость перевозки руды от месторождений к домнам. Если предположить, что в XVII-XVIIIвв. в Серпуховском районе железная руда все-таки продолжала добываться кустарным способом, то последние рудники должны были быть заброшены в середине XVIII века, спустя небольшой промежуток времени после запрета крестьянских домниц.

В XIX веке бурый железняк здесь уже не добывался. В районе с. Подмоклово Г.Д. Романовский выполнял шурфовку ям с целью разведки площади на рудоносность для владельца села, что говорит о том, что местным жителям о какой-либо добыче руды здесь не было известно. В последующее время и до наших дней в Серпуховском районе никакой добычи бурых железняков не велось. Месторождений с мощностью рудного пласта свыше 0,5 м здесь не выявлено (Государственная геологическая карта..., 2015. С. 191).

Как видно из перечисленных источников, основной объем добычи железной руды в исследуемом районе был сделан в период с XVI по XVII вв., когда Серпухов в больших количествах производил стальной уклад из местной руды. Следы ее добычи должны выглядеть близко к тому, как описывали старинные железные рудники документы Пушкарского приказа (XVI-XVII вв.). В Тульском уезде это были глубокие квадратной формы шурфы, заканчивающиеся в основании выемками вдоль рудного пласта: "Добывают тое железную руду в земли глубиною сажень по 6 и по 8 и по 10 и по 12, а сверху те ямы зачинаютца вдоль и поперек всякая яма в аршин с четью на четыре угла, и как дойдут до руды и тое де руды бывает в яме слоем толщиною в полсажени и в сажень и больше, и скрозь де тот слой проходят в нем вдоль середкою сажень по 5 и по 10 и по 15 и по 20 в сторону и из середки тово слоя ломают... У одной де ямы бывают по четыре человека ровщиков а из ямы руды вытаскивают они на день по возу на человека а в ямах бывают всегда с огнем, светят лучину" (Гамель, 1826. С 10).

Описание методов извлечения бурого железняка на поверхность также содержится в указанной выше подробной сводной работе П.А. Замятченского, где приводится описание всех без исключения разрабатываемых в середине XIX века месторождений железа в Тульской губернии. Основные сведения из этой работы следующие.

Железная руда, добывавшаяся старателями, залегает в морских глинах (реже в песках) юрского, триасового и карбонового возраста. Формировались ее залежи метасоматическим путем миграции вещества в осадочных толщах. Выглядит пригодная для добычи руда как скопление железистых желваков, конкреций и глыб обычно в глинистом заполнителе, образующих горизонтальные пласты и линзы мощностью чаще всего около 1 м. Залегают эти линзы на разной глубине, но всегда в нижней части глинистых толщ, вблизи кровли подстилающих глины известняков либо уже непосредственно между прослоями известняка. В глинах вместе с рудой во множестве встречаются пласты кремня или отдельные кремневые конкреции. В самых верхних геологических горизонтах, в ледниковых и покровных суглинках, связанные пласты бурого железняка отсутствуют.

Добыча бурого железняка в XIX веке, согласно описаниям Замятченского, велась двумя способами. Либо закладывались открытые карьеры, если руда выходила в борта оврагов и речных долин. Либо, что случалось гораздо чаще, руду брали на водоразделах, копая глубокие шурфы-дудки. Самые мелкие дудки имели глубину 4 метра (2 сажени). Но в описаниях Замятченского такие дудки редкость. Дудка в 2 метра (1 сажень) автором отмечена всего один раз. Чаще  глубина дудок составляла 15 метров, а самые глубокие уходили вглубь более чем на 40 метров. В основании дудок боковыми ходами вынимались залегающие горизонтально пласты бурого железняка. Работу останавливали только когда опасность обрушения становилась чересчур высока. При этом никаких крепей не использовали, а работу вели зимой, чтобы мороз скреплял стенки шурфа. Хорошая руда представляла собой крупные желваки и глыбы весом иногда в десятки килограмм. Из богатой дудки добывали до 500 тонн руды; из бедных удавалось извлечь меньше, но в тех же порядках, что характеризует дудки скорее как полноценные шахты, чем ямы. Расстояние от одной дудки до другой, очевидно, зависело от глубины залегания руды, т.е экономической целесообразности закладки нового глубокого шурфа.

В описаниях Замятченского имеются указания на удаленность разных дудок друг от друга в 30 метров (15 саженей), 100 метров (50 саженей). Раз, как исключение, упомянуты две соседние дудки, расположенные всего в 3 м друг от друга, причем каждая дудка имела 16 м глубины. Однако у автора встречаются и определения вроде "множество рудокопных ям в лесу" (Замятченский, 1889. С. 15), "места обширных старинных рудных разработок" (С. 139) и т.п.

Мы можем сопоставить свидетельства Замятченского с осмотренными рудокопными ямами Малоярославецкого района. Удаленные между собой глубокие дудки должны оставлять на местности следы, подобные Меньшовскому ямному участку. Относительно менее глубокие дудки располагались более тесно, и должны были оставить следы, подобные ямным полям Карповского участка. Большинство исследуемых ямных полей Серпуховского района относятся именно к этому второму типу. Единственное место, где встречаются крупные ямы и отвалы, похожие на остатки глубоких дудок, это Васильевский участок, для которого пока имеются только данные шурфовки отвала. Вскрытие крупной ямы всей площадью, на ожидаемую глубину более чем 3,5 метра, требует масштабных раскопок.

Однозначным образом отнести вся ямные поля к железодобывающим дудкам тем не менее невозможно. Ямами разной глубины в рассматриваемую эпоху добывался не только бурый железняк, но и глина, известняк, кремень и другие ископаемые продукты. Для района исследований существуют важные литературные свидетельства, объясняющее появление изучаемых ям (или какой-то их части) в процессе добычи жернового и строительного камня.

В актах Каширской приказной избы, которая ведала правобережьем Оки в смежных с Подмоклово районах, за 1687 г. сохранились жалобы уездных помещиков "о разрытии лугов для добычи камня", "о самовольном рытье камня на поместной земле", сказки "о порчаных лугах, копаючи каменья на 24 рубля с полтиною" (РГАДА, фонд 1126, Опись 2, дела 217, 227, Опись 1, дело 374). Термин "каменья" мог относится и к бурому железняку (Струмилин, 1954, С. 10). Однако, есть прямое указание на добычу в исследуемом районе именно жернового камня. О том, что в Каширском уезде "подле Оки лежащих мест, где промышленники копают жернова, и во множестве они белой земли выкапывают" писал А.Т. Болотов (1766. Ч. 2. С. 131). В примечаниях относительно неплодородия выброшенной в отвал белой глины А.Т. Болотов указал, что «те пашни, на которых ямы для искания жерновов копаны, и помянутая белая земля или глина наверх выкопана… так испортятся, что их ничем уже исправить невозможно».

С большой долей уверенности можно утверждать, что ямы, о которых идет речь в тексте А.Т. Болотова, это в том числе и исследуемые ямы у д. Тульчино, поскольку родовое имение А.Т. Болотова в д. Дворяниново находится в ближайшей доступности к д. Тульчино, а сам Болотов неоднократно посещал своего приятеля Полонского, помещика из д. Зыбинка, расположенной рядом с исследованным Лесным участком тульчинских ям (см. эпизод за 1771 г. Болотов, 1871. С. 1066).

К вопросу об использовании ям для выжигания угля и близкого по технологии выжигания дегтя следует отметить свидетельство о крайне небольших масштабах смолокурения на правобережье Оки в Каширском уезде «по неимению годных к тому лесов» (Болотов, 1766. Ч. 2. С. 188).

Свидетельство А.Т. Болотова о том, что ямы еще рылись в XVIII веке, подтверждается данными о возрасте почв, успевших сформироваться на отвалах и в заполнении ям. Полученные цифры в 200-300 лет соответствуют времени возникновения ям в XVIII в. Можно предположить, что часть ям для поиска жернового камня была вырыта и несколько раньше, в XVI-XVII вв. Это следует из особенностей местной топонимики. Рядом с д. Тульчино находится упоминаемое еще в 1589 г. как центр дворцовой волости "село Жерновка на речке на Яменце" (Писцовые материалы..., 1997. С. 126). На высоком берегу последней также обнаружено скопление ям, подобное подмокловским и тульчинским. Названия совершенно не случайны и связаны именно с промыслом местного населения. В литературе известно описание добычи жернового камня на реке с названием Жерновка (Хозяйственное описание..., 1811. С. 59). Очевидно, что и в районе правобережья Оки жерновой промысел имеет древнюю историю. Временем же исчезновения из обихода местных крестьян ручных жерновов можно считать середину ХХ века. По свидетельствам старожилов д. Тульчино (опросы проведены пущинским краеведом Ю.В. Беспаловым в 1989 г.), ручными жерновами здесь еще мололи муку во время Великой Отечественной войны. Находка подобного жернова была сделана в 1984 г. в д. Семеновское Серпуховского района.

Важным является вопрос, какой именно материал следует понимать под жерновым камнем, добывавшемся на правобережье Оки. Это не песчаник, так как в верхних геологических пластах он здесь отсутствует. В районе г. Пущино в 2010 году был обнаружен крупный известняковый мельничный жернов диаметром 1,2 м. Но, известняк, не являясь достаточно прочным материалом, мало подходит для жернова. Гораздо большую ценность представлял в этом отношении кремень или окремнелые известняки. Поскольку размер кремниевых желваков сравнительно небольшой, их использовали для высекания ручных жерновов (Севергин, 1821. С. 88, 93; Максимов, 1881. С. 183). Кремень намеренно добывали раскопом, и, достав из ямы, сразу приступали к обработке. Лежащие на поверхности желваки никогда не подбирали, поскольку высохший кремень не годится к насеканию и отбивке (Севергин, 1821. С. 89). Замятченский в одном из случаев описывает нахождение в железорудной дудке громадных сплюснутых наподобие хлебов кремней, залегающих непосредственно над пластом руды (1889. С. 117). Такие кремни вполне могли являться самостоятельным объектом добычи, ввиду пригодности по форме к готовому жернову. Найденные на поверхности и в заполнении ям на подмокловских участках кремниевые глыбы по своим размерам также соответствуют заготовкам для создания ручного жернова.

Кроме жерновов, кремень также в больших количествах шел на ружейные замки (Севергин, 1821. С. 88). Следы такой добычи (одновременно шахтным и ямным способом), зафиксированы в 1927 г. серпуховским краеведом А.Н. Воронковым на берегу р. Лопасни у деревень Бавыкино и Горки. По его свидетельству, в это время местные крестьяне еще продолжали изготавливать кремневые жернова для Мельстроя, а на вопрос о происхождении шахт и ям "неуверенно говорили, что здесь во времена Наполеоновых войн было производство ружейных кремней для тульского завода" (Воронков, 1966. С. 9).

Бавыкинские ямы, по описанию А.Н. Воронкова, гораздо крупнее подмокловских, глубиной до 5 м, и шириной до 7-8 м. По приведенным размерам они больше похожи на карстовые западины. Но в отчете А.Н. Воронков показал их крупное скопление, напоминающее ямное поле, что позволяет предположить, что рассматриваемые воронки все-таки следует отнести к заплывшим дудкам. По масштабам к ним близки ямы на участке Васильевский и группа ям на Меньшовском участке.

Иногда ямным способом (причем со значительной глубины) добывался также и строительный камень - известняк и доломит. Добычу его описывает П.А. Замятченский: "...известняк добывают из ям, не глубже 3 саженей. Разрабатываемая толщина до 2 аршин. Известняк покрыт только валунною глиною и растительною землею" (1889. С. 10). "Около самой д. Телятинки на огородах добывают синеватый известняк, залегающий на глубине 1 сажени и имеющий толщину около 1 аршина" (1889. С. 10). "Описываемый известняк разрабатывается местными крестьянами, неуглубляющимися, однако, более чем аршина на 2" (1889. С. 85).

Следует отметить, что термин "ямы" употреблялся, в том числе и П.А. Замятченским, также в отношении открытых карьеров или выемок в борту оврагов. Но, во многих случаях из контекста ясно, что именно имеет ввиду автор, упоминая, например, добычу "на огородах" и т.п.

Большинство ям по добыче известняка, наблюдавшиеся П.А. Замятченским, находились в непосредственной близи от железорудных дудок, вскрывая, по сути дела, одну и ту же толщу отложений. Из известняковых ям, а яму в 3 сажени вполне можно назвать дудкой, в отвал могли доставать желваки руды, а из рудной дудки каменные плиты (см. Замятченский, 1889. С. 136). Очевидно, что спустя столетия на местности и в разрезе отвалов чрезвычайно трудно определить, какие ямы остались от добычи известняка, а какие от добычи бурого железняка.

Найденные на водоразделе вдали от каких-либо обнажений или карьеров у межевого вала на участке Западный у с. Подмоклово крупные плиты известняка со следами обработки свидетельствуют, что из подмокловских ям добывался в том числе и строительный камень. Крупный обломок известняка был также встречен в шурфе №3 в засыпке ямы на участке Лесной у д. Тульчино. О том, что здешние ямы-"ровы" делались в XIX в. для добычи камня на строительство Митинского сельского храма сообщали местные жители (Демидов, 2015. С. 27). При этом в ближайшем соседстве с ямами располагаются масштабные отвалы известнякового щебня, формирующие валы и высокие насыпи, похожие на курганы.

Наблюдавшиеся на подмокловских участках прямоугольные ямы, судя по морфологии, могли копаться в относительно недавнее время, в XIX или даже XX веке, когда никакой добычи железняка уже не велось, а из ям извлекался только кремень и известняк.

Тесаные блоки известняка широко использовались в рассматриваемом районе для строительства фундаментов и хозяйственных построек до конца XX века. Вид подобных камней, степень выветрелости, отполированность поверхности указывают на очень длительное использование их в хозяйстве, включая неоднократное перемещение при перестройках.

"Волчьи ямы" также могли появиться в местах добычи гончарной и красящей глины. О "рудниках и ямах для добывания огнеупорной глины" свидетельствует Замятченский (1889. С. 120). Сводка о местах копания глин и ее видах в Серпуховском районе в XXв. содержится в работе Б.С. Мамонтова (2005. С. 112-117). Указаны открытые карьеры и выемки в бортах оврагов и речных долин. Добыча ямами не зафиксирована. Исследуемые поля ям не могут быть отнесены к местам добычи глины, т.к. выведение столь обширных площадей из хозяйственной деятельности только для добычи глины не рационально. Глина могла быть добыта без ущерба и при меньших затратах в обнажении любого оврага. Кроме того, добыча приповерхностных слоев ледникового суглинка или морских глин юрского возраста не требуют проходки до кровли более древних известняков каширского яруса, а тем более, извлечения крупных его блоков на поверхность, как это наблюдается на исследуемых участках.

Из перечисленного списка сведений о добыче полезных ископаемых ямные поля в Серпуховском районе, в первую очередь следует связывать с добычей бурого железняка для масштабной выплавки серпуховского уклада в XVI-XVII вв. До настоящего времени существует две точки зрения на источник железной руды для этой выплавки. Первая, о том, что точное географическое положение месторождений неизвестно (Бахрушин, 1950. С. 43). Вторая, что базой для производства железа были болотные руды, добывавшиеся где-то в окрестностях Серпухова (Гарин и др., 1989. С. 20).

Данные настоящего исследования ямных полей и обзор сведений письменных источников позволяют говорить о том, что в рассматриваемое время в Серпуховском районе добывался бурый железняк из коренных месторождений на водоразделах. Местами его добычи являются исследуемые ямные поля, в первую очередь расположенные на левобережье Оки.

На настоящем этапе исследования Васильевский участок по его морфологии, нахождению бурого железняка в отвалах и расположению по соседству археологических объектов со следами позднесредневековой горновой плавки, следует признать одним из источников железной руды для производства серпуховского уклада XVI-XVII вв.

Ввиду свидетельств о наличии руды и ее добыче в районе д. Клейменово все четыре ямных участка возле этой деревни следует также признать местом добычи бурого железняка.

Подмокловские и Тульчинские участки по морфологии ям, возрасту гумусовых горизонтов формирующихся на отвалах почв, и наличию в отвалах железосодержащих образований, количество которых хотя и невелико, но сходно по типу и объемам с железняком в составе рудокопных ям Карповского участка, также возможно признать следами добычи железной руды. Однако, здесь в заполнении ям и в отвалах были встречены и другие полезные ископаемые, а именно кремень и плиты известняка, пик добычи которых пришелся на XVIII в., и которые могли продолжать добываться здесь вплоть до начала XX в.

Относительно современного расположения ямных полей в лесах можно утверждать, что такая картина наблюдалась с конца XVIII в., когда большая часть бывших ям была уже отработана и заросла лесом. На картах генерального межевания Каширского уезда 1790 г. зафиксирован лес на месте Лесного участка тульчинских ям. Вероятно, в то время еще продолжал разрабатываться "Водораздельный" тульчинский участок, где на плане нет отрисованного леса.

На карте межевания Алексинского уезда 1790 г. лес отрисован также и на месте Западного и Восточного подмокловских участков ям. Он показан и на карте межевания Серпуховского уезда 1784 года на Клейменовском и Васильевском участках.

О том, что ямы изначально закладывались на свободных от леса участках, свидетельствуют полученные данные о пахотных горизонтах в почвах на подмокловских и тульчинских участках. Таким образом, крестьяне-промышленники "ископали землю" и "испортили луга" в полном согласии с письменными монастырскими грамотами и актами приказной избы. К 1784-1790 гг. все основные площади разработок были уже брошены и заросли лесом.

Выводы

В Серпуховском и Чеховском районах Московской области, а также в Малоярославецком районе Калужской области выявлен ряд ямных скоплений, подобных подмокловским "волчьим ямам". Их площади занимают десятки гектаров, а количество ям на каждом участке насчитывает десятки тысяч. Масштабы занимаемой ими территории, а также характерное сочетание старостойных липовых лесов и полностью изрытой с поверхности толщи моренных и покровных суглинков в совокупности позволяют рассматривать ямные поля как древний техногенный ландшафт.

Видимые с поверхности ямы представляют собой остатки шурфов прямоугольной формы с вертикальными стенками, уходящими от древней дневной поверхности на 2,5 метра, а в ряде случаев и намного глубже.

Не обнаружено каких-либо признаков использования древних шурфов или оставшихся после их заплывания западин под выжигание угля или варку железной руды.

По данным изучения степени развитости почв, сформированных на материале отвалов древних ям, время, прошедшее со времени их сооружения составляет 200-300 лет, что противоречит предложенной предыдущими исследователями датировке "волчьих ям" эпохой IX-X вв.

Отсутствие в ранее опубликованных работах Г.Д. Романовского и А.В. Успенской детальных привязок, точных описаний, чертежей раскопов и ряда других важных фактических материалов, не дает возможности аргументировано подтвердить или опровергнуть выводы авторов о времени и целях сооружения ям в районе с. Подмоклово. Полученный новый фактический материал и массив исторических данных позволяет утверждать, что ямные участки на левобережье Оки в окрестностях Серпухова являются следами добычи бурого железняка для производства серпуховского стального уклада, основной объем которой пришелся на XVI-XVII вв. Участки на правобережье Оки в районе с. Подмоклово и д. Тульчино являются остатками добычи сразу нескольких видов сырья, в числе которых рудный материал, известняк и кремень. Последний продолжал извлекаться из ям в XVIII в., а отдельные ямы могли быть выкопаны в XIXи начале XX в.

Следы добычи ямным способом различных видов полезных ископаемых обладают большим сходством. Точное определение происхождения каждого конкретного ямного поля или отдельных серий разновременных ям в пределах одного участка требует дополнительных исследований, в частности углубленного сравнительного подхода с изучением полей с заведомо известным видом добываемого полезного ископаемого, а также применения ряда аналитических методов, включая радиоуглеродное датирование древесных углей, извлеченных из раскопов, а также анализ вещественного состава железистых образований, предположительно использовавшихся в качестве источника для плавки железа.

 

 

Литература

АКР – Археологическая карта России, 1997. Ч. 4. Московская область. М.: ИА РАН. 352 с.

Барберини Р., 1843. Путешествие в Московию в 1565 г. // Сказания иностранцев о России в XVI-XVII вв. СПб.: Типография штаба военно-учебных заведений. С. 2-64.

Бахрушин С.В., 1950.Железоделательные районы в Русском государстве в XVI веке // Вопросы географии. Сборник 20. М.С. 42-68.

Болотов А.Т., 1871. Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков. 1738-1793. Т. 2. СПб.: Печатня В.И. Головина. 1120 с.

Болотов А.Т., 1766. Описание свойств и доброты земель Каширского уезда // Труды Вольного экономического общества. СПб.: Типогр. при Императорской Академии Наук. С. 129-219.

Буланкин В.М., Завьялов В.И., Иванов Д.А., 2012. Поселение Истье 2 - сырьевая база Старой Рязани // Археология Подмосковья: Материалы научного семинара. Вып. 8. М.: ИА РАН. С. 166-174.

Воронков А.Н., 1966. Отчет об археологических разведках на территории Серпуховского р-на Московской области в 1925-1966 г. // Архив ИА РАН. Р-1. № 3232.

Гамель И., 1826. Описание Тульскаго оружейнаго завода, в историческом и техническом отношении. М.: Типогр. Августа Семена. 263 с.

Гарин Г.Ф., Савоскул С.С., Шилов В.В., 1989. Серпухов. М.: Московский рабочий. 303 с.

Геннадиев А.Н., 1990.Почвы и время: Модели развития. М.: МГУ. 232 с.

Геологическая карта четвертичных отложений Московской области, 1998. Под ред. С.М. Сычкина. Масштаб 1:500000. М.: МЦГК.

Герберштейн С., 1866.Записки о Московии. СПб.: Типогр. В. Безобразова и комп. 229 с.

Государственная геологическая карта Российской Федерации, 1997. Масштаб 1:200000. Серия: Московская. Лист N-37-VIII. М.: Геоцентр-Москва.

Государственная геологическая карта Российской Федерации, 2015. Масштаб 1:1000000. Серия: Центрально-Европейская. Лист N-37-Москва. СПб.: Картографическая фабрика ФГУП ВСЕГЕИ. 462 с.

Государственная гидрогеологическая карта, 1980. Под ред. Л.А. Давыдова. Масштаб 1:200000. Серия Московская. Лист N-37-VIII. М.: ПГО "Центргеология".

Даньшин Б.М., 1947. Геологическое строение и полезные ископаемые Москвы и ее окрестностей (пригородная зона). Под ред. А.В. Симонова. М.: Московское общество испытателей природы. 301 с.

Демидов В.Э., 2015.Происхождение «сторожевых» курганов и «засечных» валов у Сенькина перевоза на реке Оке // Оки связующая нить: археология Среднего Поочья: Сборник материалов VII и VIII региональной научно-практической конференции. Коломна: Инлайт. С. 18-31.

Замятченский П.А., 1889. Железные руды центральной части Европейской России (Южной части Московского каменноугольного бассейна) // Тр. СПб. общества естествоиспытателей. Отд. геол. и минерал. Т. 20. Вып. 1. СПб. С. 1-310.

Земля Серпуховская // Сборник документов и материалов по истории города и края, 2000. Вып. 1. Серпухов: ГУМ МО Серпуховская типография. 138 с.

Колчин Б.А., 1949. Обработка железа в Московском государстве в XVI в. // МИА. № 12. М.-Л.: АН СССР. С. 192-208.

Колчин Б.А., 1953.Черная металлургия и металлообработка в Древней Руси (домонгольский период). // МИА. №32. М.: АН СССР. 259 с.

Лидов В.П., 1947. Геоморфологический очерк Приокско-Террасного участка Московского государственного заповедника. Отчет. НИИ Географии МГУ. //  Архив Приокско-Террасного заповедника. Инв. н. 10.

Максимов С.В., 1881.Куль хлеба и его похождения рассказанные С. Максимовым. Издание третье. СПб.: Типография Л.В. Фомина. 183 с.

Мамонтов Б.С., 2009. Южный берег Московии: Каменные страницы. М.: URSS. 192 с.

Осипов И.Н., Станюкович А.К., 2005.Археология территории Приокско-Террасного заповедника. Пущино: ОНТИ ЦНБИ. 74 с.

Павлихин А.В., 2010.Памятники археологии Серпуховского района, не учтенные в археологической карте России // История города Серпухова и Серпуховского края. Очерки по археологии. Тула: ОАО ИПО "Лев Толстой". 222 с.

Писцовые материалы дворцовых владений XVI века, 1997. М.: ИРИ РАН. 126 с.

Романовский Г.Д., 1854. Исследование нижнего яруса южной части подмосковнаго каменноугольного образования // Горный журнал, книга IX, часть III. СПб. Типография И. Глазунова и К. C. 305-351.

Романовский Г.Д., 1856.  Общий геогностический обзор почвы в уездах: Московском, Подольском и Серпуховском // Горный журнал. Кн. 2. СПб. C. 125-176.

Рыбаков Б.А., 1948. Ремесло Древней Руси. М.: АН СССР. 802 c.

Севергин В.М., 1821.Начертание технологии минерального царства. Т. 1. СПб.: Типогр. при Императорской Академии Наук. 437 с.

Струмилин С.Г., 1954.История черной металлургии в СССР. Т. 1. Феодальный период (1500-1860 гг.). М.: АН СССР. 531 с.

Тихомиров М.Н., 1962.Россия в XVI столетии. М.: АН СССР. 583 с.

Тренев Д.К., 1902.Серпуховской Высоцкий монастырь. Его иконы и достопамятности. М.: Типография М. Борисенко. 152 с.

Успенская А.В., 1959. Металлургическое производство по материалам древнерусских селищ // Тр. ГИМ. Вып. … (Очерки по истории русской деревни X-XIII вв.). С. 105-122.

Успенская А.В. Отчет о раскопках на городище Подмоклово Серпуховского района в 1957 г. // Архив ИА РАН. Р-1. № 1572.

Хозяйственное описание Пермской губернии, 1811. Ч. 1. СПб.: Императорская типография. 395 с.

Чекан И.В., 1928.Тульские и каширские железные заводы XVII в. // Тр. ГИМ. Вып. 4 (Очерки по истории торговли и промышленности в России в XVII - начале XVIII столетия). С. 143-162.

Шрамко Б.А., 1962.Древности Северского Донца. Харьков: Гос. Университет. 402 с.


Demidov V.E., Gubin S.V.

The origin of the "wolf pits" near the village of Podmoklovo, Serpukhov district

Summary

The earliest evidence of brown iron ore mining and smelting in Central Russia for medieval period was first discovered in 1854 near the village of Podmoklovo in the vicinity of Serpukhov (Moscow Region), where crater-like pits occupy large area in the nearby wood. In previous studies it was proposed that the so called "wolf pits" were used in IX-X centuries both for mining and smelting. Present study shows that within the craters there are no traces of smelting and all pits are the remains of brown ore mining, supplemented with excavations of flint (for millstone) and limestone (for construction purposes). Usage of method of soil-formation chronology and historical documents' study lead to the conclusion that pits appeared mostly in XVI-XVII centuries as a result of iron ore mining for Serpukhov smithies, famous at the time; and digging was continued to as late as the beginning of XX century focusing more on flint and limestone excavation. Pit fields similar to Podmoklovo "wolf pits" were mapped during fieldwork all across southern parts of Moscow region. Some of the pit fields number tens of thousands of craters and they occupy large share of presently wooded area, noticeably changing the terrain.


 
Пущинская пещера
Автор: RomanViktrich   
03.12.2018 07:22

 

Результаты исследования и картирования Пущинской пещеры

 
Участники Первой мировой войны из Заочья
Автор: Administrator   
13.11.2018 11:31

Участники Первой Мировой войны из Большегрызловской волости

Роман Комиссаров

Забытая война

Ровно 100 лет назад закончилась самая кровопролитная на тот момент Мировая война, как называли ее современники «Великая» война. Война была беспрецедентной по количеству участвующих стран, по количеству вооружения и человеческих потерь.

28.06.1914 г. в Сараево боснийским сербом Гаврило Принципом было совершено убийство эрцгерцога Австро-Венгерской Империи Франца Фердинанда, что повлекло за собой резкое накаливание международных отношений крупнейших Европейских (считай Мировых) держав, превратив довоенную Европу в кипящий котел. В результате 31.07.1914 Николай II был вынужден объявить в Российской Империи всеобщую мобилизацию. А уже 01.08.1914 г. Германия объявила войну Российской Империи. Практически сразу же в войну вступили и остальные державы: Австро-Венгерская Империя, Франция, Англия, Османская Империя. Образовав два противоборствующих блока «Антанту» и «Тройственный союз».

Война в итоге продлилась более 4 лет. Причем, до окончания этой бойни не сумела дожить Российская Империя. А правительство сменившей ее Российской Советской Республики 03.03.1918 г. подписало позорный Брестский договор о сепаратном мире, результатом которого стало отчуждение от территории бывшей Империи огромных территорий. А через полгода 11.11.1918 г. Германия последней из стран Тройственного союза подписала мирное соглашение со странами Антанты. По факту наша страна проиграла проигравшим…

За время боевых действий стороны потеряли только убитыми в боях порядка 10 млн. человек. Среди гражданского населения потери оцениваются примерно в 12 млн. человек убитыми. Потери только Русской армии составили:

· Убитыми и умершими от ран – порядка 640 тыс. чел.

· Ранеными, контуженными и отравленными газами – порядка 2 750 тыс. чел.

· Пленными и без вести пропавшими – порядка 3 640 тыс. чел.

Итогами войны стали 2 революции в России, Ноябрьская революция в Германии. Прекратили свое существование 4 Империи (все кроме одной): Российская, Австро-Венгерская, Германская и Османская.

Однако спустя 100 лет мы почти ничего не знаем о «Великой» войне. Несколько документальных фильмов и страниц в учебниках истории. И, пожалуй, все. В советской России память о этой войне, называемой большевиками «Империалистической» максимально стиралась из памяти населения. Памятники героям войны, которые успели установить до 1918 года, были уничтожены. Герои войны были вынуждены всячески скрывать свое участие в «Империалистической» войне и прятать награды и знаки отличия. Всех их волей/неволей захлестнули бурные волны революционных движений и гражданской войны. А, затем, поглотили волны репрессий. «Великая» война очень быстро превратилась в «Забытую» войну.

В тоже время в Бельгии и Франции 11 ноября «День перемирия» является национальным праздником. В Великобритании отмечается «День Поминовения» в ближайшее воскресенье к 11 ноября. В Германии в марте 1922 года был учрежден «Всенародный День скорби».

И только в 2000-ых годах в постсоветской России вновь вспомнили о героях войны. Начали устанавливаться памятные знаки, стелы, формироваться Книги Памяти. Но уже нет живых свидетелей тех событий, несколько поколений наших родителей и бабушек/дедушек были лишены полной информацией о «Великой войне». В результате большой пласт памяти и информации уже навсегда канул в лету.

Что касается Родного края, на сегодняшний день не существует ни одной базы или вдумчивой попытки восстановить имена земляков участников Первой Мировой войны – героев, погибших и раненых, пленных. А ведь каждые сельцо и деревня Большегрызловской и Липецкой волостей, почти каждая семья отдали войне своих сыновей, братьев, отцов.

Спустя 100 лет пора вернуть утраченные имена! Тем более под эгидой Министерства обороны российской Федерации, а также Российского Государственного Военно-исторического архива, за последние несколько лет были созданы несколько баз по Первой Мировой войне:

https://1914.svrt.ru/ - потери в Первой Мировой войне. База содержит порядка 1,3 млн. записей о погибших, раненых и пропавших без вести солдатах, и офицерах Российской Империи.

http://gwar.mil.ru – База памяти героев Великой войны. На Портале представлены подлинные документы из фондов государственных архивов России, в том числе ранее не публиковавшиеся. В настоящее время для поиска доступна информация из документов о потерях русской армии, включая 5 566 878 записей из Картотеки Бюро по учету потерь на фронтах войны 1914–1918 гг., 4 641 642 записи, полученных из дел с именными списками потерь солдат и офицеров Первой мировой войны. Информационный ресурс содержит 286 441 запись о награждениях.

В настоящий момент, к столетию окончания «Великой» войны, получилась база, назовем ее «Книга памяти Большегрызловской волости (Первая Мировая война 1914-1918)» состоящая из 211 фамилии. Конечно это не все участники войны, отправившиеся на фронт из нашего Заочья, но начало в любом случае положено. Надеюсь, что общими усилиями данная база будет пополняться, и ни один солдат Русской армии не уйдет в забвение, и ни один подвиг не будет забыт.

 

ФИО: Телегин Павел Григорьевич

Место рождения: Тульская губерния, Каширский уезд, Липицкая волость, д. Лукьяново.

Воинская часть и звание: Лейб-Гвардии Литовского полка Старший Унтер-Офицер.

Призван в армию: 01.01.1912

Награда: Георгиевский крест IIIстепени (Солдатский) №8106.

Дата события: 08.09.1915

Подвиг: 08.09.1915 в Биартакском лесу, при наступлении на немецкие окопы, командуя отчетной полуротой устремился вперед и первым бросился в немецкие окопы на штыки, подавая пример храбростью и неустрашимостью своим подчиненным.

Награда: Георгиевский крест IIстепени (Солдатский) №19195

Дата события: 17.11.1916

 
Книга памяти репрессированных жителей Большегрызловской волости
Автор: Administrator   
30.10.2018 09:45

 

Книга памяти репрессированных жителей Большегрызловской волости

Все меньше и меньше остается в живых свидетелей и участников кровавых событий бурного довоенного времени, происходивших с нашим многострадальным народом. Все меньше и меньше знают молодые поколения о жизни наших предков, живших на этой же самой земле 90, 80, 70 лет назад. К сожалению, так исторически сложилось, что в нашей стране память предков и отцов перестала в полной мере передаваться новым поколениям, как это было лет 200 назад, когда через былины и сказки знания и опыт передавались от деда внуку и т.д. Но пока живы участники событий 80-летней давности, пока эта информация не стерта окончательно из учебников истории, мы обязаны срочно узнать, запомнить и передать будущим поколениям ценные знания и не позволить никому впредь повторить зло на Родной земле.

30 октября в Росси проходит День памяти жертв политических репрессий. Его история, к сожалению, пока не очень долга. 18 октября 1991 года было принято Постановление Верховного Совета РСФСР № 1763/1-I от «Об установлении Дня памяти жертв политических репрессий», после которого 30 октября стало официально признанным днём памяти.

Наш Родной край, территория бывшего Каширского уезда (Большегрызловская и Липицкая волости), а ныне Серпуховского района (Липицкое сельское поселение и г. Пущино), так же подверглась значительной чистке. В период с 1917 по 1950 годы в каждую деревню наведались органы НКВД. В каждую деревню в этот период не вернулся домой отец, сын, брат. И все это происходило в мирное время.

На сегодняшний день память о них в лучшем случае хранится в некоторых семьях. А в большинстве случаев имена невинно репрессированных уже забыты полностью. А ведь это наши предки, которые веками жили и работали на этой земле, рожали и воспитывали детей, обрабатывали землю, при необходимости брали в руки оружие и защищали Родную землю от всяческих врагов. Память о них, и как следствие они сами, не должны умереть.

К 2018 году, наконец, появились вменяемые и пополняемые официальные базы репрессированных в СССР. Основную и самую глобальную базу создало Международное историко-просветительское, благотворительное и правозащитное общество «Мемориал (base.memo.ru). Также заслуживает внимания База данных «Открытый список» (ru.openlist.wiki). Но основной источник информации в этом вопросе, конечно, семейная история, рассказы родителей, бабушек и дедушек, семейные фотоальбомы.

Формировать базу репрессированных земляков, назовем ее «Книга памяти Большегрызловской волости» я начал, разумеется со своей семьи. В 1938 г. был репрессирован и замучен до смерти в Бутырской тюрьме г. Москвы мой прадед Зайцев Алексей Филиппович, церковный староста Богородицерождественской церкви прихода села Незнань (ныне деревня Пирогово), зажиточный крестьянин, участник Первой Мировой войны, бригадир Пироговского колхоза. Т.к. мои предки проживали на территории Большегрызловской волости, создание базы я начал именно с этой территории. Из доступных источников, а также благодаря информации, полученной от пущинских краеведов Клуба любителей путешествий «Азимут» я начал формировать список.

Очень надеюсь, что данный список будет пополняться, что увидевшие эту информацию земляки заинтересуются историей своей семьи, ведь возможно и их предки пострадали от кровавого режима. Только так ни один наш земляк не уйдет в забвение.

 

Роман Комиссаров, составитель списка

 
<< Первая < Предыдущая 1 2 3 4 5 6 7 8 9 Следующая > Последняя >>

Страница 1 из 9